Роман Славацкий

Храм в Городищах (исторический очерк о храме Иоанна Предтечи)

 

Журнальный вариант опубликован в православной газете "Благовестник" в 2008 году.

 

Храм в Городищах

(исторический очерк о храме Иоанна Предтечи)

 

Это – древнейшая каменная постройка Подмосковья. Трудно подыскать в столичной губернии место более загадочное. Ореол преданий окутывает церковь Зачатия Иоанна Предтечи. И таинственная история городищенской церкви на протяжении многих десятилетий и даже веков бередит сознание учёных и любителей старины. Когда построен храм и кто его созидал? Какие великие люди бывали здесь? Скрывает ли клады земля древних Городищ? Кто здесь жил в долетописную эпоху? Какими реликвиями обладала эта святыня, и кто совершал тут своё служение? Давайте вместе отправимся в прошлое и присмотримся к истории храма, который встречает вот уже седьмое своё столетие.

 

 

ВРЕМЯ ЛЕГЕНД

 

Сердце замирает, когда подходишь к этим бугристом, словно руками вылепленным, стенам... Будто воплощённое Время взирает на тебя! И действительно: эти места освоены человеком в очень давнюю эпоху. Само название свидетельствует об этом.

В старину городищем именовали ограждённое валом место. Никто уже не обитал здесь, но остатки древних укреплений стояли безмолвными свидетелями: смотрите – в давние времена тут жили люди!

Тут, на правом берегу Коломенки, археологи обнаружили фрагменты дьяковской и раннеславянской керамики. А это означает, что задолго до первого летописного упоминания города здесь жили люди. Финно-угры и славяне-вятичи строили свои укреплённые посёлки.

Причём в Коломне привилось название во множественном числе; «Городищи». Значит, тут существовал целый комплекс валов и курганов. Не отсюда ли идут предположения об этом селе, как о начальном ядре Коломны?

Профессор А.Б.Мазуров не без иронии заметил по этому поводу: «...публикации пробудили интерес к истории города у широкой публики и заложили некоторые исторические мифы. От середины XIX в. идёт, например, достаточно навязчивое (но неверное) предположение о том, что Коломна первоначально находилась на другом месте – на р. Коломенке у с. Городищи (с остатками укреплений) и лишь позднее оказалась перенесена на устье реки Коломенки».

И всё же памятники древности и, прежде всего, сам таинственный храм вновь и вновь заставляют нас обращаться к старинным коломенским преданиям, в которых наши предшественники старались объяснить загадки этого священного места.

Великой и трагической датой вошло в историю Руси 1 января 1238 г., когда у стен Коломны пало в битве с монголами союзное русское войско во главе с владимирским воеводой Еремеем Глебовичем и князем Романом Коломенским... Но что же произошло после сражения?

Рассказывают, что в Коломенском кремле ушла под землю церковь и тем избегла поругания. Но есть сказание, которое и в Запрудной слободе, в районе улицы Олений вражек, указывает место ещё одной подземной церкви. Эта легенда послужила основанием для красивого рассказа Валерия Ярхо «Звон», в котором он создаёт свою версию предания, украшая её дополнительными деталями. В частности звон, доносящийся из-под земли, повергает врагов в ужас и даже губит их.

Интересно, что за этим сказанием скрывается зерно исторической истины. Сейчас на левом берегу Коломенки в пригороде сохранилось лишь две церкви: Иоанна-в-Городищах и Бориса и Глеба-в-Запрудах. Но ведь в древности святынь было больше. Существовал небольшой Петропавловский монастырь «за прудом». Были и приходские церкви: Введенская, Димитрия Солунского. Храм Василия Кесарийского существовал до XVIII столетия, но потом пришёл в ветхость и исчез. Может быть остатки одной из этих святынь какое-то время ещё сохранялись на поверхности, а потом, когда земля их поглотила, народное сознание сохранило память о церковных древностях, отнеся их ко временам Батыя?

Возвращаясь к городищенскому храму, мы вновь вспоминаем о днях первого монгольского нашествия...

 

 

«Батыева печать»

 

Когда закончилась битва, пришли к Батыю и сказали: «Вот, обрели мы тело того князя, который нам больше всех вреда принёс. Что прикажешь делать с ним: так оставить или отдать на поругание?»

Отвечал Батый: «Это не дело. Сей был храбрый воин, и ругаясь над ним, мы не его, а себя позору предадим. Приведите ко мне самого почтенного из горожан здешних».

А тогда остался в живых поп из Городищ, из храма Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. В то время был ведь княжий двор в Городищах, против Коломны, через реку, и там стоял каменный храм. Привели попа из той церкви к Батыю.

Тот спрашивает: «Какое у вас на Руси самое почётное погребение?» Священник отвечает: «В храме Божием». Тогда Батый повелел ему: «Возьми этого князя и похорони его с почестями».

И вывели коней ордынских из храма в княжеском Городище, и очистили храм, и освятили. А иерей предтеченский взял тело князя Романа и отпел, и похоронил его в церкви.

Батый же сказал: «Даю храму сему ярлык мой, знак охраны, чтобы никто не мог нарушить покой воина. И доколе сохранится Зверь мой на стенах этих, будет сей храм стоять нерушимо».

И приказал своим мастерам-камнерезам высечь на камне печать: Зверя Коломенского, видом подобного единорогу. И установили ярлык ханский, Батыеву печать, на церкви, у северного входа, слева, ближе к алтарю.

И стоит храм Предтечи-в-Городищах нерушимо до сего дня, и по царскому обетованию хранит его Батыева печать, Зверь Коломенский».

 

Конечно, народные рассказы не согласуются с данными науки, и храм, и его фантастический единорог по реальному возрасту – не старше XIV века. И всё же не будем торопиться и осуждать изустную летопись. Ведь вполне возможно, что в домонгольские времена в этом селе действительно располагалась резиденция удельного князя Коломенского. А если так, то и церковь могла быть; только, разумеется, не каменная, а деревянная.

Если же говорить о каменном строении, то здесь мы обращаемся к тайнам начала XIV столетия.

 

 

ВРЕМЯ ЛЕГЕНД

 

XIV век – наиболее важная эпоха в истории Коломны, не только в политике, но и в духовной жизни. Расцветает книжное дело, иконописание, строятся каменные храмы. Следы этого культурного взлёта сохранились в столичных музеях и библиотеках. Но в Коломне осталось свидетельство и архитектурного расцвета. Это храм Иоанна Предтечи – древнейшее каменное здание в Подмосковье. Но каковы обстоятельства его появления на Коломенской земле? И сегодня они остаются тайной.

До сих пор ведутся споры о датировке памятника. Б.Л. Альтшуллер датировал храм второй половиной XIV века, В.В. Кавельмахер утверждал, что церковь построена не позднее середины столетия. С. Загревский датирует начало строительства первым десятилетием XIV века (около 1308 г.)... Кто же прав?

В связи с этим мне вспомнилось одно предание, которое я много лет назад слышал от коломенской учительницы А.В. Колесниковой, а ей, в свою очередь, его передавала А.Е. Полякова. Суть предания в том, что городищенский храм был, якобы, построен в искупление или в память какого-то «страшного преступления». Тогда, признаюсь, я не придал этому рассказу особенного значения, сочтя его за искажённую версию легенды о Романе Коломенском и о Батыевой печати.

В самом деле, коли связывать строительство со временами золотоордынского нашествия, то получается, что храм построил хан Батый, а это уж явная нелепость. Но что если легенду о «страшном грехе» отнести к XIV веку? Какое преступление тогда произошло?

Если обратиться к летописям, мы узнаём, что в 1300 году по вине рязанцев произошло военное столкновение с молодым Московским княжеством.

Благоверный Даниил Московский разбил рязанскую рать, а князь Константин Романович Рязанский был захвачен в плен. Даниил отвёз князя Константина в Москву и предложил ему, в обмен на свободу, отдать Коломну Московскому княжеству. Константин отказался, предпочтя темницу позорному миру.

В 1303 году князь Даниил скончался. Его сын, Юрий, снова начал уговаривать Константина Романовича отдать Коломну. Но рязанец стоял на своём. И тогда князь Юрий решился на страшное дело. В 1305 году он приказал умертвить великого князя Константина! Убийство беззащитного пленника возмутило все окрестные княжества. Даже родные братья Юрия Даниловича, поражённые злодеянием, отошли от него, покинув границы княжества.

Московский правитель очутился в политической изоляции. Вдобавок, он оказался в состоянии конфликта с наследниками рязанского князя. Если раньше князь Константин был своего рода заложником, то теперь его потомки могли с полным правом мстить за своего отца.

Собрался ли Юрий Данилович строить храм как знак искупления вины, сейчас трудно сказать. Но то, что у него были основания для такого строительства – вне всякого сомнения. Другой вопрос – был ли первый храм в Городищах каменным или деревянным. Сейчас это трудно установить.

В любом случае – нынешняя церковь удивительно сложна по своей истории. Профессор А.Б. Мазуров обратил внимание на характерное совпадение. Храм освящён во имя Иоанна Предтечи – святого, соимённого Ивану Калите. Князь Юрий погиб в Орде в 1325 году. Его сменил князь Иван Данилович, правитель весьма богомольный. Он уделял делам Церкви самое пристальное внимание.

Вот что пишет А.Б.Мазуров. «Село Городищи, вероятно, по своей первоначальной принадлежности являлось великокняжеским. Показательно, в связи с этим, посвящение храма (надо полагать, вначале деревянного) небесному патрону Ивана Калиты. При учреждении епархии, оно, скорее всего, оказалось пожаловано коломенским владыкам и стало их главной «домовой» загородной вотчиной-резиденцией».

Впрочем, в московском роду был ещё один Иоанн – отец Донского – Иван Красный. Он тоже мог быть ктитором городищенского храма.

Коломенская епархия впервые упомянута в 1353 году, во времена Симеона Гордого. Но есть основания полагать, что хлопоты об открытии кафедры были начаты ещё Иваном Калитой. Можно предположить, что основание каменной церкви относится к середине столетия. Но здесь возникает некая загадка. Дело в том, что знаменитая Батыева печать, таинственный единорог у северного входа в храм, производит впечатление вставленного в стену более поздней постройки... Похоже, что церковь переделывалась в XIV веке.

Вообще здание выстроено в удивительно архаическом стиле, никак не похожем на ровную кладку времён Димитрия Донского. До наших дней сохранились на полную высоту древние апсиды и наполовину – стены четверика. Огромные необработанные камни, узкие окна, похожие на бойницы... Изнутри по углам постройки стояли столпы, несущие своды, так что в плане церкви отчётливо читался крест. Кроме «рваного» камня применялся ещё и полубут. Похоже, что камни укладывались в опалубку и потом проливались известковым раствором. Любопытно, что восточные пристенные столпы были добавлены позднее.

Итак, мы видим чудом сохранённое здание удивительной древности!

Аскетичному духу церкви соответствует и храмовая икона – Иоанн Предтеча ангел пустыни. Огромный, в рост, образ: Предтеча с крылами, в житии, вглядывается в нас из давних времён...

 

 

АНГЕЛ ПУСТЫНИ

 

Храмовая икона Городищ – одна из коломенских тайн... Сам характер письма говорит о константинопольском влиянии. А это значит, что создателем памятника средневековой иконописи был либо греческий мастер, либо, скорее всего, русский иконописец, очень хорошо знакомый со школой Феофана Грека.

Большинство исследователей относят этот «византинирующий памятник московской иконописи» к 1390-м годам. Но мы бы всё-таки поостереглись чрезмерно «омолаживать» коломенские образа. Всё говорит о глубокой древности, об аскетически-суровой среде русского монашества: и глыбистая архаичная кладка храма и характер его иконостаса. Старинные доски были обработаны просто, без излишней тщательности. Образ написан на трёх липовых досках, рубленных топором и соединённых двумя врезными шпонами.

Эту особенность городищенского иконостаса отмечали коломенские краеведы ещё в 1920-х годах. В начале ХХ века ходили легенды о том, что мастером этой иконы был Дионисий. Это и понятно: в XVIII веке образ так «поновили», что подлинное письмо совершенно исчезло. Однако, когда поздние записи начали удалять, стало ясно, что икона гораздо древнее эпохи Дионисия. Здесь можно говорить о временах Куликовской битвы.

Изображение Крестителя исполнено духовной мощи!

Икона поражает своими размерами: в человеческий рост. Только средник её – 117 сантиметров. А если учитывать житийные клейма, высота достигает одного метра семидесяти сантиметров. Даже для нынешних высокорослых россиян это ощутимо; что уж говорить о наших предках!

Лик Предтечи строг; Пророк облачён в грубые одежды из верблюжьей шерсти, за его плечами – огромные крылья. Правою рукою Иоанн благословляет, в левой сжат свиток с грозными пророческими словами: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное...». Это предвестие Христа ведёт нас к истокам Евангелия, в израильские пустыни.

О нём говорил Спаситель: «Что смотреть ходили вы в пустыни?... пророка? Да, говорю вам, и больше пророка. Ибо он тот, о котором написано: се, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою. Истинно говорю вам: из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя...» (Мф. 11,7-11).

Сам Предтеча свидетельствовал о себе: «Я глас вопиющего в пустыне, исправьте путь Господу, как сказал пророк Исайя... Я крещу в воде, но стоит среди вас Некто, Которого вы не знаете. Он-то Идущий за мною, но Который стал впереди меня. Я недостоин развязать ремень на обуви Его» (Ин. 1,23-27).

Властное и грозное слово пророка потрясало людей, пришедших на берега Иордана. И столь же призывно звучало оно в коломенской «пустыни» – домовой обители нашего епископа. Небольшой загородный монастырь располагал не столько к «отдохновению от трудов», сколько способствовал молитвенному сосредоточению.

Западное искусство не знает примеров изображения Иоанна Крестителя с крыльями. Но для иконописцев Царьграда это в высшей степени характерно. Именно из Константинополя пришёл к нам канон Ангела пустыни.

Искусствовед Г.И. Вздорнов так описывает образ. «При больших размерах фигуры и крыльев Предтечи, которые заполняют всё поле средника, лик святого, обрамлённый пышными прядями волос, кажется почти мелким.

Но он обладает замечательной портретной и психологической выразительностью. У Предтечи круглые тёмные глаза, он выглядит спокойно и властно.

Лёгкий взлёт бровей сообщает выражению лица оттенок выжидательности... При общей внешней сдержанности образа в нём чувствуется активная духовная жизнь и уверенная сила пророка».

Исследователь обращает внимание на сходство живописной манеры иконы из Городищ и Успения, написанного на оборотной стороне Донской иконы Богоматери.

«Нельзя... не заметить определённого типологического сходства лика Христа из «Успения» с ликом Иоанна Предтечи...

Но коломенская икона соответствует не вообще греческим, а таким греческим произведениям, которые возникли на русской почве и связаны при этом с творчеством Феофана, его учеников и последователей... Мастер коломенской иконы, как и Феофан, видел главную задачу в раскрытии внутренней жизни святого, духовной содержательности изображения в целом».

Взглянув на эту икону, начинаешь понимать, что давало возможность русским дружинам побеждать золотоордынцев, значительно превосходящих по численности. Что позволяло средневековой России выжить среди океана бедствий и пожарищ? Это духовная мощь Православия, непостижимое соединение Божественной и человеческой воли: синергия, которая необыкновенно увеличивает силу нашего духа.

Это понимание сохраняется даже сейчас, хотя памятник древнего искусства сильно повреждён. Утрачена нижняя часть средника; также по новому грунту переписаны клейма. Однако не будем чрезмерно упрекать поновителей. В те времена не существовало методики сохранения погибающей живописи... На какое-то время памятник как бы скрылся от молящихся. Но поверхностные слои записей сохранили подлинный образ, а житийные клейма зафиксировали древние сюжеты.

Давно отгремели битвы прошлого, минули гонения на Церковь. Прежний вид обретает храм в Городищах – древнейшая каменная постройка Подмосковья. И сегодня, пусть в копии, величественный образ Предтечи возвращается на своё законное место – к югу от Царских врат, где он находился многие века.

 

 

В ГЛУБИНАХ ВРЕМЕНИ

 

Много десятилетий протекло вместе с волнами Коломенки, в которой отражался Предтеченский храм, а десятилетия складывались в века. Здесь, в молитвенной тишине Городищ, бывали великие люди и обдумывались важнейшие решения. Повторимся: в XIV, XV и начале XVI столетий Коломна была вторым городом после Москвы, а здешние епископы, как правило, становились викариями Митрополита всея Руси.

И это означает, что Коломна вместе со столицей разделяла торжества и бедствия, а наши владыки принимали участие в делах государственных и церковных, благословляли великих князей московских на походы военные и принимали участие в разрешении гражданских смут.

Возвращаясь к загадочной «Батыевой печати», нужно заметить, что это изображение имело отношение не только к епископской резиденции, но и было, вероятнее всего, первым геральдическим знаком Коломны. В своей любопытной статье «Загадка древнего рельефа» научный сотрудник Краеведческого музея С.И.Самошин сопоставил городищинский рельеф с оборотной стороной «деньги коломьской», которую он датировал началом XV в. На реверсе «денги» видно изображение животного, практически полностью совпадающего с обликом «единорога» из Городищ.

Мало того: в 1967 г. в Москве был обнаружен клад слитков серебра – рублей и полтин, датируемых концом XIV в. И там на клеймах – всё тот же коломенский символ. Это позволило краеведу предположить существование в Коломне на рубеже столетий монетного двора. Причём геральдическим знаком для чеканки стал коломенский «единорог», явно не случайно оказавшийся на стене епископской церкви.

Эта версия ещё более подкрепилась совсем недавно. Осенью 2011 г. под Коломной был обнаружен старинный дирхем хана Бердибека с московским надчеканом. И на нём – единорог из Городищ! Монету переделывали для русского оборота в конце XIV века, то есть она по времени соответствует храму.

"Правда, между "Батыевой печатью" и надчеканом есть некоторое отличие. – говорится в нумизматическом каталоге М. Амосова "Коломенские монеты". – Если на храме единорог направлен в одну сторону, то на монете – в противоположную.

Однако и этой странности есть объяснение. В начале монетного дела наши мастера, ещё не накопившие достаточно опыта, могли резать клейма и надписи прямо с рисунка, не учитывая, что при чеканке изображение перевернётся. Как раз это и произошло в данном случае!"

Несмотря на бури средневековья, войны и пожары, храмовый комплекс в Городищах не только сохранялся, но и продолжал своё развитие. В начале XVI столетия церковь довольно значительно перестраивается. Во-первых, разобрали столпы, которые стояли по углам храма и поддерживали своды. Таким образом, исчезло крестообразное внутреннее пространство и храм стал бесстолпным, с крестчатым сводом.

Внешние перемены были ещё разительнее. Храм стал триглавым: кроме центральной световой главы над восточной частью появились ещё две главки на «глухих» барабанах. Центральный барабан опирался на кокошники. Завершение каждого из фасадов сделали трёхлопастным. Над западным входом на кровле установили маленькую звонницу на кирпичных столбах.

Верх четверика выложили из гладко отёсанного белого камня. Фасады разделены полуколоннами («лопатками») на три части («прясла»). Но вот загадочная деталь: почему-то лопатки, доходя до середины стены, вдруг резко обрываются. Почему их не довели до самой земли? Здесь явно скрывается какая-то загадка, требующая разрешения... Может быть, храм охватывался какими-то пристройками, скорее всего – деревянными? Если тогда существовало крытое «гульбище», то и не было смысла продолжать лопатки; ведь они зрительно опирались на кровлю галереи.

Может быть, разгадка таится в тексте Писцовых книг 1577 г.? Прочитаем внимательно этот текст.

«Храм Зачатия Иоанна Предтечи каменно, да теплый храм Николы Чудотворца, да предел Димитрий Чудотворец Прилуцкой, древена, клетцки...»

Совершенно очевидно, что перед нами сложный храмовый комплекс! Из текста не совсем ясно, был ли тёплый придел Святителя Николая каменным и где он находился – у западного входа или сбоку. Однако, если учитывать натурные данные, то можно предположить, что деревянный придел Димитрия Прилуцкого располагался с южной стороны. Вообще посвящение очень характерно – поклонение русским святым говорит о росте национального самосознания в период после свержения золотоордынского ига в 1480 г.

Что касается Никольского придела, то он, похоже, примыкал к четверику с севера. В любом случае, именно с северной стороны фасад несёт на себе явные следы перекладок. Похоже, именно здесь шла галерея из епископского дома...

Впрочем, это всего лишь гипотеза и возможно, что раскопки будущих археологов внесут большую ясность в историю комплекса. А пока нам надо признать, что время весьма сильно исказило облик очень древнего и очень сложного по своей истории ансамбля.

 

И в значительной степени вина за это лежит на событиях Смуты начала XVII века. Это и понятно. Коломна и Коломенский уезд не раз становились ареной стычек и сражений. Здесь проходили войска, бесчинствовали банды мародёров и грабителей. Свидетельством тех жестоких времён долгое время были остатки военных укреплений с характерным названием: «Маринин городок».

Вот что говорил об этом старинный краевед Н. Иванчин-Писарев.

«При въезде в Коломну по Шубинскому же пути, вправо, видны следы бывших земляных укреплений: это село Городище, то есть, бывшая крепость. В некотором расстоянии от него старожилы показывают место, где будто бы стоял дом Марины Мнишек: разорив Коломну, она и Заруцкий могли выбрать себе это загородье, в нём поделать засады, окопаться, и даже выстроить острог или деревянную крепость».

И далее:

«В одной версте от села Городища есть место, называемое таборы (стан). Здесь виден глубокий ров; за ним линия земляного окопа на 80 сажен, коего вышина уже не более двух аршин. Упомянутый вал, примыкающий в одном месте к оврагу, а этот к речке Коломенке, образуют четвероугольное засадное место или оборонительный затин. Там, 29 июня бывает народное гулянье, и, сверх того, по праздничным и воскресным дням Коломляне исстари посещают это место, и, собираясь туда, говорят: пойдёмте в таборы гулять. Представляю другим исследователям доискаться, не пред петровым ли днём Заруцкий и Марина оставили Коломну, чтобы податься к Астрахани и быть пленёнными за Яиком? – и не была ли тогда первая прогулка Коломенских жителей в оставленные ими таборы?»

Думается, что народ неспроста сохранил за окрестностями Городищ имя Таборов или Маринина городка. Независимо от того, жила здесь Марина Мнишек или нет, здешние укрепления были, скорее всего, не чем иным, как остатками осадного лагеря. И такое соседство не сулило ничего хорошего. Храм был ограблен и, похоже, ограблен основательно. Во всяком случае, поздние историки не называют, кроме икон, никаких реликвий давнего времени.

Тот же Иванчин-Писарев сообщает: «Между утварей видны оловянные сосуды, Евангелие, отпечатанное в 1661 г. и другие старинные, но не древние вещи».

Судя по этому описанию, храм по-настоящему оправился после польско-литовского нашествия лишь к середине XVII века. Но с этих пор Городищи уже никогда не достигают прежнего величия. Летняя резиденция переносится на другой берег Коломенки, в Подлипки – очаровательное дачное место с чистым воздухом, плодовыми садами и великолепным видом на Старую Коломну. Мы пока не знаем точной даты переселения Коломенских владык из древней вотчины в Подлипки, но ясно, что в первой четверти XVIII века Городищи им не принадлежали.

 

 

ПОНОВЛЕНИЯ

 

В 1735 году местный вкладчик Стасов подал владыке прошение, в котором сообщал, что проживающий в Коломне на Посаде рядом со Спасо-Преображенским монастырём Киприан Онисимов желает построить в селе Городищи при церкви Иоанна Предтечи деревянную паперть с правой стороны, напротив Коломенки. Здесь мы видим характерную коломенскую особенность церковного быта. Приходы у нас были, как правило, наследственными. Человек мог жить в одном месте, а входить в общину на другом конце города и молиться там, где жили когда-то его предки. В данном случае посадский житель Онисимов пожелал стать ктитором дальней церкви в Городищах, хотя жил в двух шагах от монастырского собора.

14 декабря 1735 года владыка Вениамин (Сахновский) благословил начинание, написав на прошении следующую резолюцию.

«Позволяется строить, только хорошим бы строением и света бы в церкви не отнять и паперть светлая быть могла».

Из текста ясно, что храм уже не домовый епископский, а приходской. Но, очевидно, какая-то имущественная привязка епархиального управления к Городищам оставалась, и епископ Вениамин в селе бывал. По крайней мере, он знает, что храм довольно тёмен (в XVIII столетии священная полутьма древней церкви считалась недостатком). Отсюда и пожелание «света бы в церкви не отнять».

Особенно активно обустройство новой резиденции проводилось при епископе Порфирии (Крайском), который правил в Коломне с 9 октября 1755 года. Священник Николай Марков в своём историческом очерке сообщает, что владыка Порфирий «при загородном архиерейском доме – Подлипках – построил деревянную церковь». Завершение его коломенского периода омрачилось печальными событиями.

В 1763 году, при начале правления Екатерины II, была проведена так называемая «секуляризация», то есть ревизия и передача в государственную собственность церковных земель. Событие это очень болезненно отразилось на судьбе многих святынь и вызвало некоторую путаницу и смуту.

Неразбериха в имущественных отношениях, как видно, имела место и в Городищах. В книге протоиерея Олега Пэнэжко об этом пишется буквально следующее.

«В 1763 г. крестьяне с. Городищ и того же прихода деревень Подлипок и Соловцова возмутились против власти архиерея и светской. Священноцерковнослужителей с. Городищ хотели убить, почему священник, диакон и дьячок, оставив свои дома, убежали в г. Коломну, предварительно запечатав церковь Иоанна Предтечи, чтобы не пограбили церковного имущества и привесок, находившихся при образе Иоанна Предтечи и скитались по Коломне... Требы велено исполнять в Городищенском приходе церкви Пророка Илии в с. Сандыри священнику Алексию Иванову».

Сложная ситуация нуждалась в разумном разрешении...

Ходили слухи, что возмущение в Городищах было спровоцировано то ли раскольниками, то ли еретиками-«жидовствующими». Но мы всё же думаем, что «религиозная идеология», если и присутствовала, то, скорее, как прикрытие более материальных причин.

После изъятия церковных земель в государственную собственность жители предтеченского прихода (села Городищ, деревень Подлипок и Солосцова), судя по всему, не были переданы в частное владение, а стали «государственными». Кафедру такое положение не устраивало. Консистория, вероятно, отстаивала свои права. Настоятель храма Иоанна Предтечи, надо думать, проявил здесь особое рвение. Дело дошло до крестьянского мятежа и угроз убийства, так что городищенскому клиру пришлось покинуть свою церковь и бежать в Коломну. Храм был опечатан.

Прискорбная история, хотя благодаря ей сохранилась важная деталь. Упоминаются многочисленные привесы к храмовой иконе Иоанна Пророка Ангела пустыни. Собственно, отчасти из-за них и опечатали церковь, чтобы не допустить разграбления. Наличие приношений (очевидно, это были цепочки, кольца или другие ювелирные украшения) свидетельствуют о почитании прихожан. Можно предположить, что по молитве у этой иконы не раз подавалась какая-то помощь, и верующие свидетельствовали о том, жертвуя к святыне свои драгоценности.

Кажется, крестьяне были не так уж неправы в своих претензиях, хотя возмущение и угрозы, конечно же, дело недопустимое. Впрочем, мир и тишина вскоре были восстановлены. 29 октября владыку Порфирия перевели на Белгородскую кафедру. А на его место 28 декабря 1763 года хиротонисали епископа Феодосия (Михайловского). Владыка Феодосий, человек чрезвычайно образованный и душевно щедрый, умел разрешать острые ситуации к вящей славе Господней.

Думается, что городищенский клир без мест не остался. А на первых порах в церкви Пророка и Предтечи Иоанна временно совершал требы священник Алексий Иванов из Ильинской церкви соседних Сандырей. Это село было вотчиной бояр Шереметевых, следовательно, с тамошним клиром у здешних крестьян имущественных споров быть не могло, и отец Алексий, как фигура нейтральная, с жителями Городищ находился в нормальных отношениях.

Летом 1778 года наши края посетил знаменитый историк Георг Фридрих Миллер. Сразу по приезде, 5 июня, он не преминул представиться владыке.

«Приехали мы... к преосвященному епископу коломенскому Феодосию, живущему в загородном его доме Подлипках, что при речке Коломенке в двух верстах от города. Его преосвященство архипастырь преизрядных качеств, довольно учён и всем городом любим. Он нас принял с отменным благоволением и приглашал нас к своему столу, в который день мне будет свободно, но что я согласился».

В это время владыка Феодосий проживал в Подлипках постоянно. Архиерейский дом его в кремле сгорел в прошлом 1777 году, и на время реставрации он поселился на своей пригородной даче.

Далее Миллер пишет: «Позади архиерейского дома лежит деревня Подлипки, а супротив оной при речке Коломенке село Городище, которого звания причину жители коломенские изъяснить не знают». Очевидно, в самих Городищах историк не побывал, иначе старожилы рассказали бы ему пару легенд.

Есть ещё одна запись Миллера. «7 числа обедали у преосвященного Феодосия в Подлипках, угощены будучи весьма приятно».

 

К этому времени городищенский храм уже получил постоянного священника. Более того, к концу 1770-х годов прихожане надумали расширить свою церковь. Епископ Феодосий благословил это начинание. И в 1780 году вместо неказистого деревянного притвора с западной стороны начали строить трапезную, которая, вероятнее всего, по ширине не превышала четверика. Здание замыкалось колокольней. Передняя часть её опиралась на два столба, между которыми устроили вход в помещение, а другая часть покоилась на западной стене трапезной. Невысокую звонницу составляли: четверик, на котором возвышался восьмерик, прорезанный арками, а на нём высился восьмигранный шатёр с двумя рядами «слухов». Вертикали шатра были обработаны «гуртами» – рельефными линиями из кирпича, подчёркивающими восьмигранность вершины, которая венчалась небольшой главкой и крестом. Первоначально арки по бокам основания звонницы были, вероятно, открытыми, но позднее их заложили кирпичом. С северной стороны находилась низенькая дверка, через которую звонарь поднимался по витой внутристенной кирпичной лестнице.

Несмотря на позднюю дату строительства, звонница выдержана в стиле XVII века, так что её в литературе датируют иногда именно этим столетием. В XVIII веке храм очень изменился внешне. Исчезло триглавие и малая звонница на четверике. Сложное трёхлопастное покрытие, с которым было немало трудностей из-за постоянных протечек, заменили на простую четырёхскатную кровлю. Это отчасти скрыло высотность центральной главы, и чтобы её зрительно увеличить, над ней возвели удлинённую луковичную главку.

В сочетании с удачными пропорциями звонницы древний храм производил довольно мощное впечатление. Хотя оно несколько скрадывалось неухоженностью соседнего кладбища. Погост не имел ограды, что было не совсем благолепно. Получалось, что на могилы могли заходить козы и другие животные. Владыка Феодосий распорядился сделать ограду, но крестьяне так и не смогли договориться меж собой, кто возьмётся за работу. В результате Коломенская консистория вынуждена была послать указ нижнему земскому суду с требованием, чтобы жители «сделали ограду оного кладбища из оставшегося от колокольни подвязного леса и жердей и впредь поправляли её».

Приход храма в Городищах состоял из 130 дворов. В 1797 году в нашей церкви служили священник Петр Иванов, дьячок Михаил Прокопиев и пономарь Иоаким Яковлев. Остаётся лишь догадываться, как они ладили со своими строптивыми прихожанами.

 

В 1799 году Коломенская епархия была упразднена, кафедру перевели в Тулу, и в Коломенском крае воцаряется сонная провинциальная тишина. Коломне оставалось лишь грезить о своём славном прошлом. Но любопытно, что именно в начале XIX века пробуждается интерес историков к нашей старине. Особенно в этом плане показателен пример Николая Иванчина-Писарева. На рубеже 1830-40-х годов он побывал в Коломне и окрестностях. Итогом стала книга «Прогулка по древнему Коломенскому уезду», которую мы частично уже цитировали. Но теперь есть смысл более подробно обратиться к свидетельству о Городищах 1843 года.

«Это село состоит в ведении Министерства Государственных имуществ. Храм его, без всякого сомнения, стоял ещё за несколько столетий до междуцарственной невзгоды: он построен из белого камня, и, по преданию, существует около семи веков, – итак мог быть построен Всеволодом Великим. Всё ручается за его глубокую древность: грубая массивность всего здания составленного из неправильно тёсаных камней, скреплённых цементом, как строились первые храмы в России; форма сводов; высота от земли окон (уже расширенных в новейшие времена); разделение олтаря на средину и два предолтария, и необычайная толщина железных связей, держащих своды. Мера его 9 аршин в длину и ширину... Этот храм претерпел некоторые поновления: жаль, если то было без крайней необходимости».

Иванчин был, кажется, первым, кто опубликовал догадку о домонгольском происхождении храма, со времён Всеволода Большое Гнездо. И с тех пор эта гипотеза кочевала от одного краеведа к другому едва ли не до середины ХХ века. И всё же труд Иванчина не утратил ценности. Он не только создал яркое описание нашей церкви, но и рассказал о её реликвиях; этот фрагмент мы уже приводили ранее.

Прочитаем также отрывок о Батыевой печати и порадуемся фантазии и увлекательному слогу славного историографа.

«Замечательно высеченное на наружной стене, при входной северной двери изображение дракона...

Этот дракон может быть предметом учёных разысканий наших антикварий, но, не вдаваясь в дальнейшее, изложу здесь одну мысль, за правильность которой не могу смело ручаться: нам известно, что драконы или грифоны, то подобные этому, то птицеобразные, наполняют всю мифологию древних Греков; были видимы и в Византии и в первобытной Христианской Руси; были изображаемы на стенах наших древнейших храмов, как-то на Владимирском и других; – но, между тем, видим их и на печатях Ханских, привешанных к нашим Государственным актам, и на их монетах. Этот вспомин кажется мне довольно важным, ибо может задержать здесь пытолюбивого розыскателя, указав ему на сходство этого дракона с употребляемыми некогда Монголами, и предложив вопрос: не такой ли мы видим, поражённый львом, на печати усвоенной Иоанном III по свержении им Татарского ига? Итак, не следы ли это нашествия Батыя, Дюденя или Тохтамыша, оставленные на память их владычества на стене храма каменного, одного, может быть, уцелевшего от огня и стенобитных орудий варваров? Прибавлю к этому замечание, что Монголы могли изобразить дракона и в знак чествования сего идеального зверя: у Китайцев, от самых древних времён, дракон почитается каким-то мифом, располагающим переменами погоды и воздушными метеорами, дождём, громом, бурями, и пр.; они носят его изображение на платьях, размножают его в своих картинах и книгах. Как не вспомнить тут, что народы Монгольские, в первый раз нахлынувшие на Россию, были их соплеменники?»

Несмотря на чрезмерную иногда пылкость нашего «пытолюбивого розыскателя», книга Иванчина оказала весьма положительное воздействие на самосознание многих коломенцев, пробудив город от своеобразной летаргии. Жители Коломенского края стали с большим уважением относиться к своей богатой истории, ценить старину и случайные находки древностей.

Однако на первых порах этот всплеск интереса не способствовал внешнему расцвету храма. Вот что написал о нём архимандрит Григорий, в связи с визитом в Коломну владыки Игнатия Можайского в октябре 1870 года.

«В пятом часу вечера преосвященный отправился из Новоголутвина монастыря, где он имел помещение, в село Городищи (в 1 версте). Находящаяся в этом селе церковь Зачатия св. Иоанна Предтечи построена из белого камня и, по преданию, существует около семи веков. Замечательно высеченное на наружной стене, при входной северной двери, изображение дракона. Служение в древней холодной церкви небезопасно»

Отметим в этом отрывке дословные совпадения с книгой Иванчина-Писарева. Но особенно важна последняя фраза, свидетельствующая о неустройстве храма, ледяной сумрак которого особенно чувствовался в холодное время года.

Об этом не раз говорил тогдашний настоятель, отец Иоанн, да прихожане и сами давно понимали это. Именно в 70-е годы готовится устройство удобной и просторной тёплой трапезной, где можно было бы служить зимой. Обнаруженный в позднейшее время закладной камень уточняет дату начала строительства. Известняковая плита повреждена, и всё же текст в основном читается.

«1876 мая 2 дня совершена закладка двум престолам: святителя Николая и апостола Иакова. При священнике Иоанне Попове. При старосте ц. Василье... Строитель был коломенский купец Я.Го. Буфеев».

Основание престола в честь Николая Чудотворца обусловлено необыкновенным почитанием этого угодника Божия на Святой Руси. Имя второго придела связано с ктитором храма. Яков Буфеев принадлежал к известному торговому роду; в Коломне есть улица Буфеева. Но наиболее известен в этом роду именно Я.Г. Буфеев, который вписал свою страницу в книгу коломенской благотворительности.

Естественно, что он почитал тезоименитого святого, (память 5 ноября н.ст)

Трапезная получилась очень удачной. Невысокая, со скупой отделкой, она совсем не контрастирует с обликом древнего храма. В то же время по площади она превосходит четверик втрое. Её пространство организовано крестовыми сводами и арками, наполнено светом из многих просторных окон. Центральная часть занимает место прежней трапезной, а слева и справа находятся приделы.

 

 

НА РУБЕЖЕ ВЕКОВ

 

Строительные работы оживили интерес к храму. В 1992 году А.Б. Мазуров нашёл в архиве СПб Императорской Археологической комиссии любопытнейший документ.

«Записка от 26 сентября 1885 г., из г. Коломны, от неизвестного.

...Извещаю Вас, всемилостивейшие господа Археологического общества о бывшем случае в первых числах июля текущего года близ г. Коломны в селе Городищах. Один крестьянин того же села по своей ему надобности на... усадьбе стал копать землю и случайно попал на груду камня. Ими выложил свой погреб. Не довольствуясь тем, он замыслил делать вместо завалинки каменный фундамент. И мужик снова отправился на то место за камнем, вооружившись ломом, потому что очень велики камни. Лишь только он сильным ударом лома два раза ударил, как вся эта каменная масса стены провалилась на незначительную глубину и образовался свод. В испуге крестьянин выпустил лом из рук и он выскользнул... в какой-то погреб (по свидетельству). Теперь этот выход крестьяне завалили, дабы не воспользовались бы камнем прочие сельчане, а также и город Коломна. Предание говорит, что на сём месте был дворец Коломенских удельных князей, по смерти которых усыпальница их была церковь Иоанна Предтечи, которая и доныне цела. Так что в недалёком хотя и прошлом последовало расширение сей церкви, и пришлось разбирать стены её старые и до фундамента. Тогда был найден необыкновенный камень, похожий на надгробный – плиту с древними литерами. Мужики-сельчане желали её вынуть, но священник села возбранил и она до сих пор находится под церковью сего села и много древних с нею вещей Коломенского княжения погребены в ея гробнице в сырой холодной земли...

Свидетелями Городищев и их археологических материалов найдутся многие из крестьян, а также и духовенства сего села».

Тогда петербургские учёные не откликнулись на этот призыв. Но в начале ХХ века археология Городищ получила неожиданное развитие...

О том, как выглядел храм на рубеже веков, мы можем судить лишь по рукописи, изданной недавно проф. А.Б.Мазуровым.

От 1903 года дошёл до нас археологический дневник Георгия Синюхаева и Михаила Ратманова, которые, помимо археологического исследования Маринкиной башни, записали интереснейшие сведения по церковным древностям. Кое-где встречаются у них курьёзные ошибки, кажущиеся ещё более смешными из-за «столичного снобизма». Но если говорить в целом, их дневнику поистине нет цены; в нём сохранились подробные описания утраченных церковных интерьеров, в том числе и храма в Городищах.

Археологи Г. Синюхаев и М.Ратманов провели в 1903 году раскопки в Городищах, вскрыли несколько старинных погребений, но нас прежде всего интересуют страницы их рукописи.

«Перейдя речку Коломенку по небольшому деревянному свайному мосту, мы попадаем на Московскую дорогу...

За заставой налево ведёт дорога в село Городище, лежащее на левом берегу Коломенки по Шубинскому шоссе. По народному преданию, в этом Городище жила некогда Марина Мнишек с Заруцким. Городищенская церковь выстроена якобы Всеволодом III, чему легко поверить при взгляде на грубо отёсанные глыбы, из коих сложен храм. Около девяти столетий стоит эта церковь и является, таким образом, может быть самым древним коломенским храмом. Церковь стоит в самом конце села и окружена небольшим кладбищем. Окрашена церковь в белый цвет с чёрной панелью в 1 аршин 12 вершков вышины. Алтарь в три апсиды; снаружи над выступами апсид, изображения довольно грубой работы: в центре крест, украшенный терновым венцом, слева Иоанн Креститель, а справа Николай Чудотворец. Окна, глубокие, размером аршин 8 вершков на один аршин сохранили древнюю железную массивную решётку. Редкой особенность храма является чугунная (?! – Р.С.) доска с изображением дракона. Доска эта вделана в стену у северных врат снаружи храма и размер её 12 вершков на 11, а фигура 12 дюймов на 11.

Храм весь сложен из неправильно отёсанных камней, алтарь узкий с двумя предалтариями. Размер храма по девяти аршин в длину и ширину. Колокольня, каменная с кирпичным сводом и двумя рядами открытых окон-отдушин, стояла прежде отдельно и в недавнее время соединена с церковью крытым переходом. В дверных арках видны следы массивных петель ныне несуществующих железных дверей. Говорят, что при постройке этого перехода натолкнулись на громадную каменную плиту, лежащую в земле. Вынуть её почему-то не могли, равно как и прочитать надписи на ней на неизвестном языке. К сожалению, мы узнали об этом факте лишь на следующий день после посещения Городища и не могли спросить у местного священника, отца Василия Покровского, его слова относительно этой находки.

Царские врата иконостаса резные, деревянные, вызолоченные, хорошей работы чисто византийского стиля. Размеры врат – три аршина вышины при ширине всего в один аршин восемь вершков. Изображение (медальонное) Благовещения помещено вверху врат, а четыре евангелиста расположены ниже. По сторонам царских врат икона Спасителя, изображённого с маленькой, слитно-раздвоенной курчавой бородкой. По другую сторону образ Смоленской Богоматери. Как у Младенца на этой иконе, так и у Спасителя на первой – старинное двуперстное перстосложение. (По-видимому, археологи приняли имясловное благословение за двуперстие – Р. С.). Размер икон одинаков – по 1 аршину 3 ? вершка на 1 аршин 12 вершков.

Тут же в иконостасе старинная икона Иоанна Крестителя с житием (16 икон). Ширина этого образа 1 аршин 5 вершков, вышина 2 арш. 4 вершка. У южной стороны храма помещается икона Фрола и Лавра, писанная в два ряда: наверху архангел Михаил, благословляющий св. Фрола и Лавра, по сторона Василий Великий и преподобная Евдокия. Внизу трое святых, едущих на конях, Размеры этой иконы 11 ? вершков на 14 вершков. У северной стены храма большая сборная икона. В первом ряду помещены Рождество, явление Крестителя Христу и бегство в Египет. Во втором ряду – проповедь Спасителя. В третьем – Происхождение Честного Древа Животворящего Креста Господня.

Из древних книг в церкви находится лишь Евангелие 1659 года (не то ли это Евангелие, которое Иванчин датировал 1661 годом? – Р.С.), но зато в ризнице хранятся два оловянных дискоса три четверти вершка вышины и три вершка три четверти в диаметре. На дне дискосов изображение лежащего Младенца в нимбе, по бокам Его два ангела, а над Ним Св. Дух в виде голубя, держащего в клюве ветвь. Рисунки только мелочами отличаются друг от друга. По полю дискоса надпись: «Се Агнец Божий, вземляй грехи всего мира». (Мы помним, что Иванчин-Писарев также упоминает оловянные сосуды, но он не приводит их описание – Р.С.)

В этой же церкви служит столом «для теплоты» деревянный столик старинной редко художественной резьбы. Долго ли он ещё уцелеет? Не попадёт ли и он с другим мусором в мусорную яму, как только сломается его многовековая ножка?»

 

Бедные наивные археологи! Если бы они знали, как скоро попадут «в мусорную яму» реликвии Городищ – и совсем не по вине клира!.. Следует, однако, поблагодарить учёных, ведь благодаря им мы можем представить себе интерьер церкви и её внешнее оформление. Теперь, когда храм возвращён верующим, снаружи над алтарями можно поместить указанные выше изображения (может и необязательно делать их рельефными – тут важен сюжет, а не техника).

Что касается внутреннего убранства четверика, то для его восстановлении рукопись даёт прекрасный материал. Мы, конечно, не можем повторить старинные образа, но есть возможность соблюсти размеры и сюжеты икон, а это само по себе важно. Ведь для наших предков помещение этих молитвенных памятников именно в таком порядке имело определённый смысл. Какой – сейчас можно только догадываться. Но притягательность Городищ в значительной степени и состоит из таких загадок и тайн.

 

 

СВЯЩЕНСТВО

 

Как мы знаем, во второй половине XIX века в Предтеченском храме служил священник Иоанн Попов, при котором производилась пристройка трапезной. Ему в 1887 году наследовал отец Василий Покровский, тот самый, который упоминается в археологическом дневнике за 1903 год. В начале ХХ в. батюшка основал церковно-приходскую школу, которая успешно работала вплоть до революционной смуты.

С 1905 по 1911 годы в древней церкви служил протоиерей Иродион Смирнов. С переводом отца-протоиерея на другое место в храм назначили молодого священника Василия Соболева. Ему-то и суждено было встретить в Городищах «русский бунт, бессмысленный и беспощадный», со всеми ужасами голода, бессудных расправ и грабежа...

В те годы святую Русь постигло большое несчастье... Но в наступившей тьме путеводными звёздами воссияли светильники веры – русские новомученики.

С 1923 года в Городищах служил священник Сергий Бажанов. По рождению он наш земляк. Отец Сергий происходил из благочестивой семьи псаломщика соседних Сандырей; так ещё раз подтвердилась духовная связь этих близких сёл. Служил он здесь семь лет, а до этого не один год был диаконом Успенского собора. Тревожная атмосфера этого времени хорошо передана в стихах Павла Радимова, одарённого поэта и художника начала века.

 

Батыева печать на церкви в Городище,
Времён дремучих знак – хвостатый ярый зверь.
Среди нагих берёз унылое кладбище,
На колокольне снят и колокол теперь.
И весь курган пустой, как будто пепелище
Минувших грозных дел. Легендам древним верь
Иль нет, прохожий, но как буйный ветер свищет
И листьями метёт в заржавленную дверь!
Окрестность дымчатой застлалась пеленой,
Внизу Коломенка, и мостик, и дорога,
По ней ходил Батый с кочующей ордой...

 

Стихотворение написано в 1926 году, главные испытания ещё впереди, но уже ощущается движение новой орды, которая, в отличии от Батыевой, не собиралась щадить православных святынь.

В конце 20-х городищенский храм обследовал проф. А.Н. Некрасов. Он назвал городищенского зверя "барсом" и связал его с владимиро-суздальской белокаменной резьбой. С его выводами согласился Ю.П. Кивокурцев, который участвовал в обследовании храма в 1930 году. Студент Кивокурцев в своей статье заметил: "сведения же от жителей сообщают, что существовал ряд плит, по фигуре на каждой". Сегодня трудно сказать, что имели ввиду обитатели Городищ. То ли рельефные изображения на апсидах, то ли сказания о других "единорогах". Казалось, призрак домонгольской эпохи вновь повеял над Коломенской землёй.

Но интерес учёных и краеведов к уникальному памятнику не смог спасти его от разорения...

В 1930 году отца Сергия Бажанова перевели в Луховицкий район, и ему не пришлось увидеть окончательное поругание здешней церкви. Батюшка был арестован и в 1937 году принял венец мученика.

А наш храм разделил судьбу своего последнего настоятеля. Напрасно беспокоились о сохранности памятника древности краеведы, напрасно говорил о его легендах писатель Николай Мхов (помнится – в 1934 году). Участь святыни уже была решена.

Единственное, что уцелело из внутреннего убранства – храмовая икона, которую в 1935 году перевезли в Третьяковскую галерею. А для Коломенского краеведческого музея изъяли из церковной стены Батыеву печать. Остатки реликвий исчезли; старожилы вспоминают, как перед входом в храм сжигали его иконы...

 

 

БЕЗМОЛВИЕ

 

И лишь гулкая руина, словно немая каменная скрижаль, высилась посреди Городищ, взывая к совести людей, забывших Бога. Только иногда детское сердце слышало эту весть. Коломенской поэтессе Елене Антоновой запомнилась картина детства, когда стайка девчонок, застигнутая на Коломенке внезапной грозой, спаслась от дождя под сводами заброшенной церкви.

«Захрустела под ногами штукатурка, десятилетиями осыпающаяся со стен. Отблески молний, беспрестанно падавшие внутрь сквозь щели окон под куполом, озарили церковь, и в голубоватом их сиянии стали ясно видны глаза. Глаза святых, каким-то чудом ещё сохранившиеся от всей настенной росписи. Они, будто живые... смотрели, казалось, в глубь меня, в душу. И такая глубокая светлая печаль о всей жизни была в них, что ею вдруг наполнилось всё моё существо. От огромной грустной нежности, сдавившей сердце, на мгновение я перестала слышать, как, словно колокол, гудит церковь, забыла о подругах рядом и, не в силах терпеть более, выбежала под дождь...

И каждый раз, когда всплывает в памяти этот эпизод, мне кажется, что именно тогда десятилетней девочке открылось что-то большое и важное, в чём состоит весь смысл жизни человеческой и что ускользает от понимания теперь».

 

В 40-е годы руины Предтеченского храма обследовал выдающийся историк архитектуры Н.Н. Воронин. Он однозначно определил рельеф из Городищ как единорога. Учёный проанализировал возможные связи изображения с владимиро-суздальской традицией. В домонгольской белокаменной пластике единорог не встречается, хотя этот фантастический зверь был известен древним миниатюристам.

Тем не менее, Н.Н Воронин датировал храм рубежом XV-XVI веков.

Об уникальном памятнике вспомнили в 60-е годы, когда вторая волна гонений на Церковь уже пошла на спад. В 1963-64 годах загадочный храм в Городищах подвергся кропотливому исследованию. Оказалось, что под неказистой четырёхскатной кровлей скрывается прекрасный памятник древности.

Но одновременно эти открытия привели к разочарованию многих краеведов. Стало окончательно ясно, что городищенский храм не относится к домонгольскому времени, и значительно моложе, чем хотелось бы думать...

М.В. Фехнер в своей книге "Коломна", изданной в 1966 г. в кратком, но очень ёмком описании памятника говорит, в частности: "Одна из достопримечательностей старой Коломны – церковь Иоанна Предтечи, в селе Городище, живописно расположенная на левом берегу речки Коломенки, построена, как показали исследования 1963 – 1964 гг., в конце XIV в."

С 1965 по 1969 годы под руководством М.Б. Чернышёва был раскрыт и восстановлен верх четверика – таким, каким он был в XVI веке. Вновь Городищи осенило нарядное и торжественное триглавие и древняя звонница, поднялись к небу певучие гибкие линии завершений. Установили даже мемориальную доску, повествующую о древности памятника. Велись разговоры о музеефикации здания, о консервации фрагментов XIV в., но планы эти так и не были реализованы.

На краткое время белоснежным видением сверкнула прежняя красота и... храм опять забыли. Больше двух десятков лет жемчужина древнерусского зодчества оставалась бесхозной и заброшенной!

Святыня сама свидетельствовала: не может безбожная власть найти достойного применения духовному сокровищу.

Конечно, при этом интерес к уникальному памятнику в литературе не угасал. Например, можно привести очень субъективно, но всё же достаточно ярко написанную книжку Г. Вагнера и С. Чугунова "По Оке от Коломны до Мурома". Вот строки, посвящённые Городищам.

"Чтобы соприкоснуться с архитектурой эпохи Дмитрия Донского воочию, надо съездить на автобусе на Старое Городище (в северной части Коломны, за рекой Коломенкой), где находится церковь Иоанна Предтечи, так называемая "городищенская". Хотя она сохранилась не целиком, но всё же благодаря умелой реставрации можно легко различить, что в ней древнее, а что – позднейшие перестройки. Древнее, а именно времён Дмитрия Донского, – это нижняя часть, сложенная по владимиро-суздальской традиции из белого камня. Верхняя, из кирпича, представляет реставрацию памятника по состоянию его в XVI веке. Это трёхлопастное завершение фасадов очень красиво, но оно "убивает" белокаменный цоколь. Но мы должны представить себе завершение храма в XIV веке тремя ярусами кокошников, что по красоте не уступало трёхлопастному завершению XVI века.

В современном своём виде предтеченский храм выглядит довольно "ренессансно" – таких трёхлопастных завершений много в венецианской архитектуре. Трудно сказать, занесена ли эта форма на Русь из Италии или она явилась логическим развитием новгородских композиций с трёхлопастным завершением фасадов. Вернее думать, что развитие этой красивой композиции было общеевропейским, на Западе и на Руси оно выражало стремление к уравновешенной гармоничной форме, и это вполне "ренессансное" стремление не было чуждо Руси.

Но далеко не все исследователи древнерусской архитектуры придерживаются такого мнения.

Когда-то у южного (северного – Р.С.) входа находился белокаменный рельеф, изображающий фантастического зверя. В нём видели и барса, и дракона, в то время как на поверку оказалось, что это единорог! Единорог в XIV веке, в Коломне! Это надо было как-то объяснить. Естественно, прежде всего вспомнилось про знаменитые владимиро-суздальские белокаменные рельефы. Но там единорога не было. Вспомнили и про миниатюры Радзивилловской летописи (XV в.), где действительно есть единорог, но там он выступал символом смерти. Можно назвать ещё одно изображение единорога, весьма древнее – в "Изборнике Святослава" 1073 года. Здесь оно совсем далеко от коломенского, поскольку является одним из знаков зодиакального круга. Нам думается, что рельеф "городищенской" церкви правильнее связывать с московской эмблематикой. Известно, что единорог был изображён на личной печати Ивана Грозного. Если связать это с коломенскими событиями 1552 – 1553 годов, то не им ли обязан рельеф своим появлением? По стилю он не владимиро-суздальский и не XIV века. Камень преткновения состоит в том, что рельеф вставлен в стену на том же растворе, какой употреблён в кладке самой стены. Но достаточно ли мы знаем секреты древних мастеров? Словно от соблазна, рельеф убран со стены и находится сейчас в коломенском музее. Но здесь, вне естественной среды, он выглядит ещё более загадочным".

Несмотря на авторитет Г.К. Вагнера, трудно согласиться с его предположениями о "венецианских" мотивах в русской архитектуре. И совершенно напрасно учёный потратил столько сил, "омолаживая" коломенского единорога. Рассуждения о том, что мы плохо "знаем секреты древних мастеров" совершенно неубедительны. Это стало тем более очевидно теперь, когда найдена одна из первых монет Московского княжества с коломенской символикой. Уж её-то никак не отнесёшь ко временам Ивана Грозного.

Впрочем, этот пассаж Вагнера соотносится с преданием совсем недавних времён о пресловутой "библиотеке Ивана Грозного", которая якобы погребена в Городищах, а "царская печать" указывает её местонахождение.

 

 

СВЕТ ИОРДАНСКИЙ

 

Лишь в 1993 году молитвенное слово вновь прозвучало под святыми сводами... Пророческий свет вновь воссиял над многострадальной землёй. Храм стал подворьем Бобренева монастыря. Начались восстановительные работы, субботники, в которых принимали участие и члены православного братства им. Димитрия Донского. И вскоре владыка Ювеналий совершил в только что открытом, ещё неотапливаемом храме первую службу.

Однако восстановительные работы затянулись...

И с 1998 года церковь стала приходской. Сюда определили на служение протоиерея Николая Никутина, которому немало удалось сделать. В церковь провели отопление, были обустроены приделы трапезной. Но особенно оживились работы к 2007 году, когда Коломна стала столицей праздника Славянской письменности и культуры.

Словно прекрасное облако осенил Городищи светлый белокаменный храм!

А завершение реставрации и подготовку к юбилею пришлось принять на себя уже новому настоятелю – священнику Кириллу Сладкову. Архиерейскую литургию и крестный ход в честь 700-летия святыни совершил сам владыка Ювеналий. Давно земля Городищ не видела столь торжественного богослужения! В храм вернулась – точной копией – икона Иоанна Предтечи Ангела Пустыни. Созидаются новые образа, совершается богослужение, идёт просветительская работа. Белым кораблём плывёт над Коломенкой величавый храм. Не будем забывать о нём! Ведь это слава Коломны, драгоценное достояние всей России! Пусть не оскудеет поток народный к этой святыни! Пусть горит этот светильник веры, неся людям евангельскую весть так же, как и века назад!